* * *
Через мутноватое стекло книжного шкафа на меня смотрят чьи-то огромные, чуть наивные глаза.
- Ум-м-м, - говорит этот глазастик с хвостиками и показывает на меня пальцем.
Глазастику полтора года. Я смотрю сверху, как эта маленькая егоза выкручивает лапы плюшевым мишкам, отрывает хвосты мышатам, грызет носы и уши у резиновых зайцев. И мне нестерпимо хочется туда, вниз. Наверное, лучше остаться без хвоста или без уха, чем вот так лежать на пыльной полке. Я смотрю на них и вою во весь свой собачий голос - все равно никто не услышит. И вдруг...
- Ум-м, - говорит глазастик и настойчиво тянется к шкафу.
- Собаку? Ты хочешь эту собаку? - слышу я родной голос.
Знакомые руки бережно достают меня с полки.
- Его зовут Тяпа и у него больное ушко, надо его пожалеть.
Я зажмуриваюсь, ожидая, что меня больно схватят за ухо или за лапу, но маленькие ручки осторожно гладят меня по голове и прижимают к маленькой щечке.
Тяпа, меня зовут Тяпа. И, кажется, я больше не вернусь на пыльную полку...
Наталия Пуре